На человеческую жизнь можно смотреть с разных точек зрения: профессиональной, семейной, общественной, политической, экономической, этической, религиозной, физиологической, психологической и любой другой. Что значит философский взгляд на жизнь? Философский взгляд – это умение разглядеть суть вещей и явлений. Его сущность хорошо сформулировал Спиноза: философ должен не плакать и не смеяться, а понимать.
Что значит понимать? Философия – это, как известно, любовь к мудрости. Что значит быть мудрым? Это значит прежде всего не суетиться. Мудрое понимание жизни зафиксировано в известной восточной сентенции: сиди спокойно на пороге своего дома и мимо пронесут труп твоего врага. Быть мудрым — значит не производить лишних движений, не сотрясать воздух пустыми громогласными речами, не делать поспешных выводов, не совершать эмоциональных поступков и соблюдать олимпийское спокойствие при любой ситуации. Мудрый человек всё понимает и внутренне готов к любым жизненным ситуациям. Надежда, как известно, любит дураков, но не философов, которые практикуются только в одном направлении – в искусстве и науке философствования. В отличии от них реальный человек развивает все свои способности, «в том числе и глупость» (А. Мариенгоф). Философская мудрость выглядит сродни бесчувственности. Древнегреческий скептик Пирон уподоблял философа свинье, которая спокойно ест из корыта на корабле во время шторма. Но философ не бесчувственен. Он и видит, и слышит, и чувствует. Но при этом он всегда рационален и иногда иррационален, поскольку второе есть форма проявления первого.
Главное – не быть категоричным. „Категоричность – сладкая привилегия невежд“ – сказал один мудрец. Эпикур мудрым называл человека достигшего состояния атараксии, т. е. полной невозмутимости духа, которая предполагает удовольствие как избавление от душевных болей и тревог. В буддизме мудрецы достигают нирваны – состояния, при котором отсутствуют страдания и страсти; это состояние умиротворённости, отрешённости и безмятежности.
Мудрый философ отличается от просто умного философа. Умный решает проблемы, мудрый их не создаёт. Умный вмешивается в жизнь в нужный момент, мудрый наблюдает за жизнью во все моменты её проявления. Однако его неучастие и есть способ участия. Всякая попытка избавится от оценок — это уже оценка.
Философ смотрит на мир и на жизнь сразу с 3-х точек зрения.
Во-первых, он смотрит на жизнь как бы сверху, с высоты. В этом взгляде нет какого-либо высокомерия или презрения к жизни внизу. Это просто взгляд сверху. По диалектическому закону раздвоения единого взгляд с высоты имеет как бы 2 «разновысотных» уровня: взгляд с высоты птичьего полёта и взгляд с высоты космоса.
С высоты птичьего полёта жизнь предстаёт в виде некоего узорного ковра. Она распадется на отдельные фрагменты, каждый из которых заполнен разными узорами. Целостной картины не видно, не видно и специфики индивидуальной жизни, и это освобождает душу от возможного сострадания и сочувствия. Вместе с тем при таком взгляде видна взаимосвязь отдельных действий и их последствий. Хорошо видны ошибки группового поведения в преддверии наступающего какого-либо катаклизма, который не виден участникам земной жизни. Поэтому они ведут себя по детски беспечно и даже если увидят вдалеке некие признаки надвигающегося тайфуна примут это за лёгкий каприз погоды. Философ же со своей высоты уже видит на горизонте угрожающие приметы зарождающегося стихийного природного или общественного бедствия – шторма, цунами. войны или революции. Но с высоты птичьего полёта не видно то, что за горизонтом, за пределом видимости.
Более мудрый взгляд – взгляд с высоты космоса. С этой высоты жизнь „человейника“ (А. Зиновьева) предстает в виде целостной, исторически и географически обусловленной системы, в рамках которой крошечные человеческие фигурки исполняют свои жизненные роли и функции во всём драматизме жизненных страстей и противоречий. Однако они не осознают общего сценария, который всегда имеет трагическую развязку. С высоты космоса видны все подъёмы и падения, прогресс и регресс. Причём они следуют не друг за другом, а происходят одновременно. В этом весь драматизм и общества и индивидуальной жизни. Жизнь – это всего лишь момент сущего и вечного космо – бытия. Секундное пламя спички в темноте Вселенной. Взгляд с высоты космоса перевоплощает историю и географию в бездушную и безыдейную космогонию. Человеческая жизненная суета – ничто перед мрачным и безмолвным величием космоса. От этого и на душе становится как-то легче, свободнее и спокойнее. По крайней мере, на душе мудрого человека. Мудрец – это „космонавт духа“. Космос – это и атараксия, и нирвана.
Во-вторых, философский взгляд – это взгляд как бы со стороны. Мудрый человек отделён от реальной жизни некоей прозрачной стеной подобно тому как какой-либо лаборант либо компьютерщик отделён стеклянной перегородкой от подопытных животных или персонажей компьютерных игр. Всё, что находится за пределами – это внешний, далёкий мир, чужая жизнь и к этому так и следует относится. Моя индивидуальная жизнь – это тоже внешний для меня мир, поскольку я могу не только быть участником своей собственной жизни, но и её наблюдателем. Всегда можно посмотреть на себя со стороны. Моя жизнь – и субъект, и объект. Чего больше – зависит от степени философичности мышления. В этом смысле человек не просто живёт, а наблюдает и оценивает. В том числе и самого себя. Я по „обе стороны“, но по „ту сторону“ – я действительный и истинный, не тот каким я себя представляю или каким меня представляют другие, не симулякр как «вечная потеря подобия» (Ж. Делез), а тот, кто я есть на самом деле. А на самом деле, я как все: вечно суечусь, куда-то стремлюсь, чего-то добиваюсь… Но всё напрасно. За стеклом лишь перемена слагаемых, которая не меняет общий результат.
Взгляд со стороны опять же распадается на две составляющие: односторонний, однолинейный взгляд с боку (плоскостной взгляд) и многосторонний. объёмный взгляд по периметру (панорамный взгляд).
Плоскостной взгляд означает, что жизнь протекает как бы рядом с тобой, а не внутри тебя самого. Истинный философ не является участником „громокипящей“ жизни, он даже не „болельщик“ на трибуне стадиона. Он опять же сторонний наблюдатель. Он не должен и не может вмешиваться во всё происходящее на „той стороне“. Он к этому просто не приспособлен. Его мозг устроен так, что он всё видит со стороны и понимает, что любое вмешательство приведёт совершенно не к тем последствиям, на которые должно рассчитывать. Будет только хуже. Однако плоскостной взгляд является не совсем мудрым взглядом по той простой причине, что он не видит всех изгибов жизненного рельефа, всех срытых расщелин и колдобин где-нибудь вдалеке за каким-либо отвлекающим ориентиром. Со стороны видны лишь признаки скрытых объектов. Причём чем более они скрыты, тем больше их видимых и уводящих от сути дела признаков. Но плоскостной взгляд видит лишь эти признаки. Жизнь при таком взгляде предстаёт слишком размеренной. Видимая картина даёт много информации, но мало смысла. Эпизод следует за эпизодом, но их сущность и влияние на конечный результат не улавливаются. Не видны возможные зигзаги судьбы. Не видать перспективы. Не видать, так сказать, «обратной стороны луны». Жизнь за стеклом — не реальная жизнь. Это рекламная сторона жизни. Это лишь вкус и запах жизни как безалкогольное пиво. Кроме того, отстранённость от жизни ощущается лишь частично, поскольку это всё таки и твоя жизнь. А это смущает философскую душу и затуманивает философский взгляд.
Другое дело – панорамное видение жизни, взгляд на неё со всех сторон. Достигший мудрости философ заранее знает, что на самом деле происходит и к чему всё в итоге придёт. „Всё суета сует и всяческая суета“ – как сказано в Экклезиасте. Всё повторяется по бесконечному круговороту „дурной бесконечности“ (Г. Гегель). Панорамный взгляд любую человеческую жизнь, даже и свою собственную, видит и оценивает во всех её противоречиях и движениях, во всех измерениях пространства и времени. И приходит к неутешительному и банальному выводу: всё уже было, ничто не ново под луной. Как говорится, самые банальные истины и оказываются самыми глубокими. Иногда впрочем „по ту сторону“ могут происходят и некоторые неожиданные повороты и события в той или иной жизненной драме. В таком случае философ приобретает новый опыт, который в дальнейшем использует в своих наблюдениях со стороны. Академик И. Павлов, надиктовывающий свои предсмертные ощущения, – пример панорамного взгляда на жизнь. Панорамный философ – это „посторонний“ (А. Камю).
В третьих, философский взгляд на жизнь – это взгляд снизу. Прежде всего -это взгляд из народных низин и глубин. Взгляд из народной жизни с её грубостью, брутальностью и простотой нравов, с её не театральным, а настоящим трагизмом и комизмом, с её бесцельностью и бессмысленностью. В чём смысл бессмыслицы! В её бессмысленном преодолении! Каждый мнит, что он является самоцелью, но на самом деле «народный» человек преодолевает сам себя, он действительно «не цель, а мост» (Ф. Ницше). «Мост» для себя, для своей семьи, для своей страны, в конце концов для человечества как биологического вида. Во время войн, голодоморов и и других социальных катаклизмов это проявляется со всей очевидностью и прямотой. До всяких и без всяких мудрецов народная жизненная философия фиксировалась в многочисленных поговорках, пословицах и афоризмах. Все они имеет глубоко диалектическое содержание. Народ – это всегда стихийно диалектический метафизик. Взгляд снизу – это трезвый взгляд на жизнь с её водкой, запоями и похмельем, с её грязью и полётами человеческого духа, с её искренностью и лицемерием. Народ и философ едины в своём восприятии жизни, что, кстати, отражается и в языке, в котором некоторые слова и выражения соединяют в себе казалось бы совершено противоположные или разные по своей природе явления. К примеру, слово «благо-воние» или хайдеггеровский термин «со – бытие». Философ – это „народник“ в самом подлинном значении этого слова.
Взгляд снизу – это так же и взгляд как бы из могилы. Мудрец – это философствующий шекспировский могильщик. Он уже прожил жизнь. Он всё про неё знает. „Прохожий, не гордись поправ мой прах. Я дома, ты – в гостях“ – гласит одна из банальнейших эпитафий. Напрасна мольба М. Цветаевой: „Я то же была, прохожий! Прохожий, остановись!“. Ничто и Никто и не остановится. Разве только какой-то любопытствующий кладбищенский зевака. Но в принципе всё продолжиться. Никакое „прекрасное мгновенье“ (Гёте) неостановимо и невосстановимо. Всё имеет своё начало и конец. В том числе и человеческая память. Как написал перед самоубийством 87-летний известный советский и российский философ Л, Науменко (на лекциях которого мне, кстати, в своё время довелось присутствовать): “Слепну, глохну, теряю остатки памяти. Я уже никому не нужен, да и мне тоже уже никто не нужен. Уходить из жизни трудно, но оставаться еще труднее“. Сколько людей лежит под землёй. Наверняка больше чем в настоящее время живут на земле. И кто их помнит. Только в исторических писаниях да в учебниках сохранились некоторые имена и биографии более или менее известных личностей. Но ведь абсолютное большинство так и ушло в прах и песок полной неизвестности. «Под каждым могильным камнем лежит Вселенная“ – сказал поэт. Но ведь и могил то со временем остается значительно меньше, чем умерших и похороненных. Всё в конце концов зарастает „травой забвения“ (В. Катаев). У умерших по крайней мере есть одно преимущество перед живущими: с ними всё уже произошло, а живым ЭТО ещё предстоит пережить.
Таким образом, взгляд сверху, со стороны и снизу – вот философский трёхмерный взгляд на жизнь, триединство философской мудрости восприятия действительности, который позволяет увидеть ещё античными философами предсказанную скрытую, невидимую реальность. Подобно тому как основу видимого материального мира составляет мир невидимый — мир элементарных частиц, так и философ должен видеть невидимую, но сущностную сторону жизни, понимать, что за миром явлений скрывается мир сущностей, который и является определяющим. Задача усложняется и одновременно облегчается тем обстоятельством, что оба эти мира связаны между собой. Как говорил Гегель: сущность является, а явление существенно. Следовательно нужно научится их различать. Как это сделать? Надо тренироваться!
Одна из методик выработки философского взгляда на жизнь помимо изучения философии — это чисто практическое упражнение. Например, почаще ходить на мост или на берег и смотреть на реку. Это «смотрение» может поспособствовать прохождению мысли по 5-ти этапам философского мыслительного акта:
1. Успокоение. Равномерное течение реки успокаивает и умиротворяет человеческую душу, нивелирует жизненную суету, уравновешивает внутренний мир человека, настраивает на философский лад.
2. Наблюдение и размышление. Наблюдение за однообразной ритмичностью течения и постоянными изменениями береговой линии и окружающего ландшафта подводит к мысли о повторяемости всего происходящего, о единстве постоянства и изменений. В то же время может возникнуть и мысль о том, что если постоянно всё меняется, то нет ли в этих изменениях чего-либо постоянного? Невольно может вспомнится Гераклит с его «всё течёт, всё меняется» и «дважды в одну и ту же реку не войдёшь». В то же время можно прийти к неутешительному выводу, что хотя всё течёт, но ничего не меняется и что человек всё же пытается войти в одну и ту же реку и дважды и трижды.
3. Сравнение. Отстранённое течение реки, её величавое природное «равнодушие» к мельтешению внешней жизни, порождает в человеческой душе ощущение и понимание полной отчуждённости окружающего мира к индивидуальным человеческим проблемам.
4. Углубление. Это заставляет задуматься о течении времени и, в частности, быстротечности человеческой жизни на фоне бесконечного величия природы. Возможно вспомнится и булгаковский Волланд с его теорией «внезапной смертности».
5. Рефлексия. Феномен реки помогает осознать, что причина поверхностных речных волнений и водоворотов — это голубиные невидимые взгляду подводные течения, а не внешнее воздействие погодных и иных условий. Вольно или невольно это наведёт на раздумья о своей собственной жизни, всех её поворотов. подводных камней и изгибов, заставит задуматься о причинах и следствиях разных жизненных ситуаций. Предметом философских раздумий в конце концов могут стать предельные основания бытия, т.е., окружающий нас мир, место человека в нём, жизнь и смерть, пространство и временя, необходимость и случайность, свобода и воля, смысл жизни и т.п.
Река человеческой и общественной жизни течёт спокойно и величаво или, наоборот, бурно и стремительно. Но её течение может изменить только какое-либо нестандартное природное событие или вмешательство внешних человеческих сил, а так же, возможно, бурный всплеск внутренней пассионарной энергии.
Вместо реки можно смотреть и на какое-либо другое природное явление — море, горы, звёзды, , облака и т. п. В таком случая 5-ти этапная структура процесса философствования сохранится. Но его содержательное наполнение может быть иным.
Здесь возникает вопрос – является ли философская мудрость бездеятельной по своей природе? Является ли спинозовское понимание оправданием отстранённости? Это вопрос реальной жизни. Философский ответ на этот жизненный вопрос заключается в следующем. Деятельность – это действия по осуществлению целей. Могут ли быть цели у бесцельно существующего космо-бытия? Ответ очевидный – нет! Тогда в чём же смысл человеческих действий? Ответ – в придании им смысла и цели! Бессмыслица гибнет от смысла. Цель и смысл человеческой жизни в понимании мудреца – конфликт со вселенной. С начала скрытый, а затем всё более явный. Космос в принципе бесчеловечен и это самая ужасающая нелепость и несправедливость. В этом «отвратительная правда существования» (К.Уилбер). Своим „железным циркулем“ (Б. Ахмадулина) космическое бытие всё время пытается очертить круг, за пределы которого человеку нельзя проникать. Но человек всё время пытается его если и не разорвать, то хотя бы расширить. И что бы в этом конфликте иметь хотя бы малейший шанс зацепиться за вечность (а к этому вольно или невольно стремиться каждый индивид, даже философ), мудрый человек должен кое – что изменить в этом мире, а следовательно и в самом себе. В этом месте философия становится жизнью, а жизнь философией, идеализм материализмом, а материализм идеализмом. До сих пор лишь 2 философа были истинными и мудрыми философами – это Сократ и Маркс. Один философски взглянул на человека, другой на общество. Человек действительно «обречён на свободу» (Ж-П. Сартр), но только в обществе и вместе с обществом. И лишь в таком тандеме общественный человек и очеловеченное общество могут на что-то рассчитывать в этой жизни. И именно в таком ракурсе философ как «не участвующий соучастник» и меняет реальную жизнь.
В заключении приведу ответы некоторых философов на вопрос:
ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ?
Философия-это исследование природы вещей.
Гераклит (544-483 до н. э.)
Философия-это готовность ко всякому повороту судьбы.
Диоген из Синопа (400-323 до н.э.)
Философия-это знание об истине.
Аристотель (384-322 до н.э.)
Философия-это культура мышления.
Цицерон (106-43 до н. э.)
Философия-это искусство умирания.
Сенека (5 до н.э.-65 н.э.)
Философия-это мыслящее рассмотрение предметов.
Георг Гегель (1770-1831)
Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том,чтобы изменить его.
Карл Маркс (1818-1883)
Философия – всеобщая наука о ценностях.
Вильгельм Виндельбанд (1848-1915)
Что бы жить одному, надо быть или скотом, или богом, – сказал Аристотель. Он упустил из виду третий случай: когда человек и то и другое, т. е. философ…
Фридрих Ницше (1844-1900)
Философия делает самого человека именно человеком.
Владимир Соловьёв (1853-1900)
Философия-это освобождение от тоски и скуки жизни.
Николай Бердяев (1874-1949)
Философия есть нечто такое,что касается каждого.
Мартин Хайдеггер (1889-1976)
Один поэт обратился к своим коллегам по цеху с призывом: «Любите живопись, поэты!». Поскольку, как было определено в начале этого опуса, «философия — это любовь к мудрости», то позволю себе завершить его так же призывом ко всем живущим людям: «Любите философию природы и природу философии, мать вашу!».
В наши тяжёлые времена в некоторых ситуациях это спасает, успокаивает и возвышает человеческую душу.