Сплетни и слухи как часть нашей жизни

Ходят сплетни, что не будет больше слухов.

Ходят слухи будто сплетни запретят.

Владимир Высоцкий

Слухи и сплетни — неотъемлемая и важная часть человеческой жизни. Об этом написано множество научных трактатов, литературных произведений и текстов массовой культуры. Есть теория, что человеческая речь возникла именно из-за желания посплетничать. Якобы, наших древних предков интересовал не только вопрос: где и как завалить очередного мамонта, но и кто с кем спит в соседней пещере. Сплетничание — это вполне возможно реликт каких то животных инстинктов. Как собаки при встрече часто облаивают друг друга, так и люди склоны обговаривать и оговаривать жизнь других индивидов.

Более того, человек, как известно. существо социальное. И поэтому жизнь других людей его всегда интересовала и будет интересовать. Более всего, конечно, интересна жизнь известных людей. Современный философ мог бы с полным правом сформулировать: я сплетничаю, значит я существую. Одним словом, «человечеству хочется сплетен, мир без сплетен, увы, беспредметен».

Предметны, однако, субъект и объект сплетен. Аристотелю приписывают положение о том, что великий ум обсуждает идеи, средний ум обсуждает события, а маленький ум обсуждает людей. В этом, наверное, есть доля истины. Но в реальности всё сложнее. Разные люди сплетничают на разные темы. И великие умы склонны обсуждать и события, и людей, и мелкие умы нередко сплетничают по идейным соображениям и на идейные темы. Одним словам, сплетням подвержены все – и академики, и плотники, и физики, и лирики, и женщины, и мужчины, и дети, и взрослые.

Объектом сплетен может быть всё на свете: от атомной войны до соседской жены. При помощи сплетен осуществляется заполнение возможного информационного вакуума. Человек не может существовать без информации об окружающем мире, ближнем и дальнем. Однако и избыток информации так же способствует распространению слухов и сплетен. То есть значение имеет не информированность сама по себе, а достоверность информации. Но вместе с тем качество информации отступает на второй план перед угрозой абсолютной безинформационности. Социологи и психологи подчеркивают в таких случаях эмоциональный, социальный и культурный функционал сплетен и слухов.

Сплетни не всегда негативны, они могут быть нейтральными или даже положительными и играть позитивную роль в обществе, особенно в средствах массовой информации и политике. Как отмечает Юваль Харари в своей «Теории сплетен» – «Сплетники являются предками четвертой власти — журналистов, которые предостерегают общество и тем самым уберегают его от мошенников и паразитов». Чаще всего сплетни возникают сами по себе, но они могут и целенаправленно создаваться и распространятся в определённых целях.

В политике все теории информационных манипуляций так или иначе построены на феномене сплетен. Кроме журналистов и политиков к общественной функции сплетен с давних пор обращаются и спецслужбы разных стран. Известно, что немалое число анекдотов и слухов о бывшей советской действительности были сочинены в кабинетах ЦРУ. Различные провокации и дезинформация, с которых нередко начинаются даже войны — это азбука специальных операций. Сплетни и слухи — страшная сила. Скольких великих она привела к гибели. Сократ, Пушкин, даже И. Христос…Маяковский в своём предсмертном письме просил: «Только, пожалуйста, не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил».

Люди склонны видеть и слышать в сплетнях нечто злонамеренное. Но некоторые исследователи определяют их шире, как «обсуждение лиц, отсутствующих в данный момент». Поскольку современная виртуальная реальность порождает феномен «присутствия отсутствия» или «отсутствия присутствия», то понятно, что возникает весьма благоприятная среда для нарастания вала сплетен и слухов и их количество на один байт информации возрастает многократно. Бороться с этим в принципе бессмысленно. Как отмечал Ж. Бодрияр, чем больше информации, тем меньше смысла. Сами сплетни становятся смысловым фактором. В них люди ищут потаённые смыслы, поскольку в открытом и разнородном информационном пространстве их не найти.

Особенно этому способствует современная политика, в которой принятие важнейших решений становится всё более неясным и которая сама по себе погружается во всё более глубокие конспирологические дебри. Постмодернистский дискурс с его отказом от истины создаёт благодатную почву для её замены сплетнями и слухами. Более того, именно слухи и сплетни и становятся важнейшими управленческими механизмами современного глобального общества. Достаточно вспомнить в связи с этим недавнюю эпопею с эпидемией кароновируса.

Мы погружаемся в опрокинутый мир, где всё и вся поменялись местами: сплетни вместо правды, виртуальность вместо реальности, лицемерие вместо демократии, спецоперации вместо политики, трансвеститы вместо человека мужского или женского пола. В этом опрокинутом мире появились и люди, которые просто профессионально занимаются слухами и их распространением, и это становится их образом жизни. Так они полностью встраиваются в существующую информационно-политическую систему. Сформировалась целая армия блогеров и политических аналитиков – сплетников, которые зарабатывают этим на жизнь. Сплетни и слухи уже выходят и на государственный уровень.

Как известно, правда – первая жертва на фронтах любой войны. А в нынешней гибридной мировой войне сплетни, слухи и всевозможные “фейки“ становятся одним из самых мощных видов оружия. С другой стороны, в такой ситуации вся жизнь современного мира становится военной и/или государственной тайной, а это значит, что ложь становится правдой и наоборот. В таком мире, по словам Оруэлла, – «говорить правду – это экстремизм», с которым “правовое и демократическое“ государство должно бороться всеми возможными способами, пока не останется никого, кто мог бы сказать, что “король-то голый“.

К сожалению, в такой ситуации даже предупреждения или констатация процесса самоуничтожения государства и человека уже не будет восприниматься как истина. Это станет лишь очередным стимулом для сплетен и слухов. И это новая реальность, к которой нужно привыкать.

ЗАВИСИМАЯ НЕЗАВИСИМАЯ ЛИТВА

Литва, наверное, является своеобразным рекордсменом по количеству государственно-образующих праздников. Их три — День государства (День коронации короля Литвы Миндаугаса 6 июня 1253 года), День восстановления Литовского государства (Литовская Тариба 16 февраля 1918 года подписала «Акт о независимости Литвы», провозгласивший восстановление независимого демократического Литовского государства), День восстановления независимости Литвы (11 марта 1990 года Верховный Совет Литовской Советской Социалистической республики, позже задним числом переименованный в Учредительный Сейм, принял Акт о восстановления независимости Литвы).

Государственная независимость как идея

Нетрудно заметить, что красной нитью через все эти праздничные даты и через все исторические эпохи проходит идея о государственной независимости. Помимо 3-х главных государственных праздников в Литве отмечают и ещё множество памятных дат так или иначе связных с ней. Именно за независимость на протяжении веков сражались литовцы, теряя её и снова восстанавливая своё государство. Здесь следует подчеркнуть, что независимость – естественное состояние народа, необходимое условие развития его культуры, языка, национального самосознания, традиций и общественной психологии. Парадокс при этом заключается в том, что правящая во все времена Литвой элита (во всяком случае значительная её часть), хотя от имени народа некоторое время и возглавляла государственную независимость своей страны, но в конце концов предавала и свой народ, и своё государство. И Литва снова становилась зависимой территорией с той или иной степенью самостоятельности и суверенитета. Причём диалектика исторического процесса состояла в том, что обретение независимости одновременно заключало в себе и зародыш её дальнейшей утраты. Нечто подобное произошло и в 1990 году.

До горбачёвской перестройки Литва, как известно, была одной из наиболее развитых республик бывшего Советского Союза. ЛССР была включена в общий процесс социалистических преобразований СССР с 1940 года и это в корне изменило облик литовского города и села, образ жизни литовского общества. Были построены крупные промышленные предприятия, которые экспортировала свои товары в более, чем 90 зарубежных стран – Японию, Англию, Швейцарию, Финляндию и др. Не смотря на весь драматизм начального периода коллективизации сельского хозяйства, Литва к середине 80-х годов прошлого века вышла на одно из ведущих мест в Европе по производству молока и мяса на душу населения. Большинство колхозов и совхозов республики работали рентабельно. К середине 80-х годов была создана мощная материальна – техническая база национальной науки, культуры и просвещения. Открывались новые учебные заведения и научно исследовательские институты, школы и поликлиники, театры и библиотеки. За годы Советской власти в республике были построены и совершенно новые города – Науйойи Акмяне, Электренай, Снечкус и др. Литва занимала ведущее положение среди бывших советских республик так же по количеству автомобилей и садово-огородных участков на одного жителя.

Одним словом экономика Советской Литвы по тогдашним советским меркам выглядела вполне благополучной. Недаром Литву. Латвию и Эстонию в бывшем СССР называли «западной витриной страны». Да и государственность Литвы, хотя и в условиях федеральной зависимости от тогдашнего центра, не была утеряна, а продолжала функционировать в новой советско – социалистической форме.

Однако сформировавшаяся к тому времени номенклатурно – саюдисткая элита, отчасти из-за нашёптываний заокеанских кураторов, отчасти по причине врождённого интеллигентского идеализма, внушила народу идею о возможности некоей абсолютной независимости. Но поскольку никакой абсолютной независимости в природе не существует (весь мир, особенно современный, да и вся вселенная — это цепочка разных зависимостей, больших и малых), то ново и старо испечённым политикам пришлось вскоре определятся – от кого и насколько глубоко будет зависеть литовская независимость. 11 марта 1990 года был провозглашён Акт о восстановлении государственной независимости и на этой основе произошел радикальный пересмотр цивилизационной и формационной ориентации Литвы, что в дальнейшем повело страну по пути постепенной потери своей национально-государственной идентичности.

Хотя, и это следует отметить, поначалу согласно своей первой Программе Саюдис назывался «литовским движением за перестройку» и ставил своей целью «поддержку и углубление начатой Коммунистической партией Советского Союза перестройки социалистического общества на началах демократии и гуманизма», т.е. по существу его программа переустройства Литвы была умерено социал-демократической. В дальнейшем, однако, медленно, но неуклонно происходила трансформация социально-демократической идеологии Саюдиса в направлении узко-националистических и прозападных установок. А идея независимости трансформировалась в откровенную русофобию, возведённую в ранг государственной политики.

Зависимость как реальность

По крайней мере, сегодня можно констатировать, что ни одна из заявленных 11 марта 1990 года в «Акте о восстановлении независимости Литовского государства» целей так и не была реализована. Напротив, все они проявились в реальности с точностью до наоборот. При наличии собственного парламента, флага, гимна, а так же прочих формальных атрибутов независимости финансовая система Литвы управляется скандинавскими банками, официозные СМИ принадлежат иностранному капиталу, внутренняя и внешняя политика диктуется ЕС и НАТО. Государственная независимость постепенно трансформировалась в независимость власти от народа. Власть живёт своей жизнью, а народ своей. Власть понимает «безопасность» как подготовку к войне, а народ хочет мирной жизни. Власть воспринимает «благополучие» в элитарном смысле и прежде всего как своё собственное благополучие, а простые граждане – в народном. Ценности, семья, свобода, и другие системные явления также понимаются и воспринимаются по-разному во властных структурах и в народной среде.

Даже первоначальные завоевания независимости — свобода передвижения, политическая демократия и свобода слова постепенно превратились в свою противоположность. Свободно передвигаться стало возможно как и в советские времена только в одну сторону, т. е. в рамках Союза, только теперь уже Европейского. Поездки же в соседние Россию и Беларусь из-за политики литовских властей стали весьма проблематичными. Политическая демократия превратилась в политический рынок, на котором деньги всегда покупают власть. А свобода слова для её носителей постоянно ограничивается и становится достаточно опасной в виду ужесточающегося репрессивного законодательства в этой области.

За годы независимости треть Литвы эмигрировала в поисках лучшей жизни, треть живёт ниже официальной черты бедности, а ещё треть трудится в рамках либерального трудового кодекса, который обрекает их на бесправие и крепостнические условия существования. Литва сегодня лидирует в ЕС по росту цен и стоимости жизни. Малоимущим жителям Литвы уже начали выдавать социальные карты, предназначенные для приобретения продуктов питания и товаров народного потребления. Одним словом до обещаний времен Саюдиса – „будем жить как в Швеции“ – сегодня Литва ещё дальше, чем в советские времена. Да и Швеция уже не та…

Лицемерно кликушествуя об ограничениях демократии и свободы слова в соседних странах, нынешняя литовская власть, не моргнув глазом, нарушает конституционные права человека в собственной стране. Она проводит наступление на эту самую демократию, ограничивает свободу информации, мысли и мнений, запрещает митинги, вводит цензуру в средствах массовой информации, организует судебное преследование инакомыслящих и кампании их запугивания, разжигает военный психоз и милитаризует экономику.

Впрочем нечто подобное сегодня происходит на всём пространстве так называемого бывшего «свободного мира», да и, пожалуй, во всех других регионах. Это глобальная тенденция. Теперь о степени демократичности тех или иных стран приходится судить по степени их авторитарности и репрессивности политической системы в отношении своих собственных граждан. Такова цена нынешнего геополитического противостояния и тенденций современного глобального капитализма.

Одним из критериев современной независимой государственности сегодня следует считать возможность проведения какой либо страной суверенной, самостоятельной внешней и внутренней политики. И в этом плане, называя вещи своими именами следует констатировать, что «независимая» Литва на сегодняшний день полностью зависима от внешних геополитических игроков, является не субъектом, а объектом геополитики, геоэкономики и геокультуры, фактически представляет собой протекторат США и периферию ЕС, в которой к тому же сегодня, вопреки Конституции, присутствуют вооружённые силы НАТО (а к 2027 году Литва намерена разместить на своей территории уже до 5000 натовских военнослужащих) и ведущую роль играют разные структуры транснационального капитала.

Фактическая зависимость независимой Литвы неизбежно приводит к доминированию антинациональной и антинародной политики властей, что прежде всего сказывается на её экономике и социальной сфере. Промышленности в Литве за исключением некоторых предприятий аграрного, текстильного, мебельного и химического производства по существу не осталось. ВВП если и растёт, то в основном за счёт транзита и сферы услуг. Игналинская атомная электростанции по условиям вступления Литвы в ЕС была закрыта ещё в 2009 году. Мажейкяйский нефтеперерабатывающий завод то и дело становился жертвой политических спекуляций и переходил из рук одной частной компании в другие. Сегодня он принадлежит полякам. Причём главная политическая установка во всех имевших место случаях приватизации этого завода, который даёт почти 20 процентов налогов в государственный бюджет всегда была достаточно проста. Как выразился бывший министр экономики В. Бабилюс: «Не пустим Ивана к трубе». Ещё 20 -25 процентов госбюджета Литвы формируется за счёт структурных фондов Евросоюза. По всем социальным показателям Литва занимает аутсайдерские позиции в Европейском Союзе.

Одним словом независимая Литва — это глубоко дотационная провинция ЕС и её относительное экономическое благополучие поддерживается извне. В то же время Литва в авангарде антироссийской санкционной политики коллективного Запада, от которой сама прежде всего и страдает. Причём русофобские и антисоветские комплексы правящей элиты и её несамостоятельность в принятии решений приводят не только к нарастанию опасной конфронтации с Россией и Беларусью, но и к разрыву весьма выгодных торгово — экономических и предпринимательских отношений с таким глобальным экономическим гигантом как Китай.

Литовский китайский синдром

Можно напомнить, что Китай признал независимую Литву ещё в сентябре 1991 года, страны вскоре установили дипломатические отношения. В межгосударственном договоре Литва обязалась придерживаться политики единого Китая. Никакой речи о каком – либо нарушении этой политики тогда не было, в те времена многие политики еще умели держать свое слово, тем более – придерживаться подписанных межгосударственных документов. С момента провозглашения независимости Литва и Китай постепенно развивали экономические отношения. За последние 25 лет средняя годовая норма роста литовского экспорта в Китай составляла 26 процентов, Литва экспортировала в Китай в основном зерновые, мебель, древесину. Литва и Китай имели большие перспективы для сотрудничества. Литовские предприниматели уже фактически договорились о поставках своей мясо – молочной продукции в Китай. Хоть и будучи весьма разных размеров Литва и Китай по своему географическому положению как бы дополняли друг друга. Литва всегда была транзитной страной между Востоком и Западом, с незамерзающим портом Клайпеда на Балтийском море, с прекрасной сетью дорог. Но… не все зависело от независимой Литвы, которая могла процветать, используя свое удобное географическое положение между Востоком и Западом. США не были заинтересованы в нейтральной Литве, как и в нейтральной Восточной Европе, в экономическом благосостоянии Европы и мира. Как известно из истории, международное сотрудничество Америка всегда понимала и понимает как свою экономическую, политическую и военную гегемонию. Инструментом своего влияния Вашингтон выбрал военный блок НАТО.

Натовские стратеги и начали настраивать Литву против Китая. В литовских СМИ, большую часть которых, как уже было отмечено, давно контролирует западный капитал, Китай постоянно стал преподносится только в негативных тонах – как „коммунистическая диктатура“, только и помышляющая о том, как бы поглотить все новые земли. Так, в 2018 году Департамент Государственной Безопасности (ДГБ) Литы официально предупредил литовских предпринимателей о том, что китайские инвестиции представляют угрозу для безопасности Литвы. Конкретных аргументов ДГБ не предъявил. А уже в 2019 году ДГБ прямо указал на Китай в целом как на угрозу Литве, на подобии России и Белоруссии, которые демонизировались уже много лет до этого. Всё это закономерно привело к провокационному открытию «представительства Тайваня» в Вильнюсе в 2021 году и ответной реакции Пекина в виде полного разрыва торговых связей с Литвой. Всё логично и привычно: американцы использовали литовцев, чтобы навредить Китаю и его отношениям с ЕС.

Одна из важнейший экономический потерь для независимой Литвы в виду её фактической зависимости – это её исключение из глобального китайского проекта “Шелковый Путь’”, который теперь называется «Пояс и Путь». Проект охватывает более 70 стран, 63% населения мира и 40% мирового валового внутреннего продукта. Планируемый общий объем инвестиций в эту глобальную проектную сеть— более 1 трлн. долларов. Это серьезная программа экономического и политического развития Китая и мира, способная изменить и экономико-политический ландшафт Евразии, и баланс сил на мировой арене в целом. Этот глобальный проект вполне можно охарактеризовать как мирный вызов Китая своему главному сопернику – США. Он не только перекраивает экономическую карту мира и создаёт новые территории экономического роста, но и формирует международные отношения нового типа. Китай по существу создает новую глобальную торгово-экономическую конфигурацию в условиях утраты Западом его исторического доминирования. Привлекательность данной инициативы состоит в том, что Китай ничего никому не навязывает, не выдвигает политических условий. Наоборот, крупнейшая экономика мира с огромными производствами и рынками сбыта предлагает новые точки роста для всех стран, расположенных вдоль нового шёлкового пути.

По ходу реализации этого проекта Пекин надеялся получить контрольный пакет акций (50% и больше) в литовском порту Клайпеда, который нужен был ему для расширения торговли с европейскими странами. Переговоры шли много лет и в случае их успеха предполагалось полная модернизация Клайпедского порта за счёт китайских инвестиций. Китайцы собирались экспортировать через литовский порт товары, которые планировали производить в белорусском индустриальном парке «Великий камень». Таким образом была бы полностью модернизирована так же и железнодорожная сеть Литвы. То есть Клайпедский порт имел возможность стать главным европейским хаббом для китайских товаров со всеми вытекающими из этого экономическими выгодами для всей Литовской республики.

Однако все эти планы были разрушены под воздействием США. Американцы по всем каналам начали трезвонить, что Китай в случае реализации своего проекта сможет воспрепятствовать операциям НАТО в случае кризиса. В течении всего 2019 года эта ситуация обсуждалась на совещаниях блока НАТО. Как заявил один из натовских чиновников, нахождение портов, железных дорог и аэродромов в иностранном владении может повлиять на возможности альянса перемещать военные силы в Европе. В связи со этим власти Литвы сделали резкий антикитайский разворот и отказали КНР в возможности инвестировать в крупнейший на Балтике порт в Клайпеде. «Мы не можем позволить, чтобы Китай контролировал Клайпедский порт. Мы не позволим отдать Китаю контрольный пакет акций», – заявил тогдашний министр обороны Литвы Раймундас Кароблис. Так Литва упустила свой исторический шанс на долгие годы обеспечить устойчивое развитие своей экономики и социальной сферы. Такова экономическая цена зависимой независимости.

Таким образом Литва как проводник политики США в Европе и как участник блока НАТО лишилась потенциально безграничных возможностей экономического роста. И прежде всего в плане транзитного коридора между Евразией и Евроатлантикой. А ведь только за счёт в основном транзитных доходов, помимо субсидий из структурных фондов ЕС, и держится на плаву в последнее время экономика Литвы. И в этом плане «добровольно-принудительный» отказ от белорусского и российского транзита, политически мотивированный выход из китайского проекта «Пояс и Путь» означает, что литовские власти пилят сук, на котором сидят.

Диалектика и оппозиция

В своё время литовские пропагандисты всячески издевались над соседней Беларусью, называя её «советским отстойником». Боле того, Литва вместе с западными спецслужбами неоднократно пыталась «демократизировать» неразумных соседей, но не получилось.

Сегодня, сравнивая сохранившую свой экономический потенциал и самостоятельность Беларусь и потерявшую промышленность, а так же полностью утратившую финансово-экономическую и политическую независимость Литву, можно только посочувствовать или позлорадствовать. Законы диалектики в этом плане безжалостны. Став на какое-то время, как сейчас модно говорить, своеобразным триггером разрушения Советского Союза, Литва вместе с тем запустила механизм и собственного саморазрушения, механизм своего разгосударствления, десоциализации и депопуляции. Главное — на фоне «новых европейских ценностей» происходит расчеловечивание самого человека.

Выход из такой ситуации усилиями самой Литвы представляется маловероятным. Он возможен только на фоне ослабления гегемонистских позиций США и НАТО, их проигрыша в развязанном ими же гибридном мировом конфликте. Но понятно, что для реализации нового социально-экономического и геополитического курса и в самой Литве необходимы какие-то политические подвижки существующей системы. Просматривается ли что -либо в этом плане?

В европейском Союзе политика, как известно, это часть товарно-рыночных отношений. По законам рыночной экономики политика в странах либеральной демократии утрачивает статус представления социально-экономических интересов определённых общественных групп и превращается в циничную «профессиональную политику», в вид бизнес-деятельности. В Литве на этой основе сформировался новый постсаюдистский политический класс, который имеет свои собственные корпоративные интересы.

В отстаивании этих интересов литовские политики проявляют чудеса изобретательности и мимикрии. Они меняют свою ориентацию, переходят из партии в партию, совершенно не заботясь о сохранении хоть какого – либо более или менее приличного идеологического лица. В этом контексте парламентская позиция и оппозиция — это единое целое, как говорят в Литве – «закрытое акционерное общество». «Игра в оппозицию» здесь лишь часть общей системной политики.

Вместе с тем стоит отметить, что в течении последних «независимых» лет в Литве худо – бедно ли, несмотря на разные зачистки политического и информационного поля, сформировалась какая – никакая несистемная оппозиция в виде разных политиков, общественников, блогеров, журналистов и других активных граждан. Эта несистемная оппозиция в свою очередь делится на внесистемную и антисистемную. Первую представляют бывшие деятели и активисты Саюдиса или бывшие политики и их сторонники, которые раньше сами участвовали в том или ином качестве во властных системных структурах, но затем по разным причинам оказались на обочине политической жизни. Представители этой оппозиции в основном сосредоточены на критике внутренней политики властей, да и то лишь отдельных её аспектов. Они не понимают или не хотят понимать, что диалектика современного мироустройства такова, что без изменений во внешней политике невозможны и изменения во внутренней. Они находятся как бы извне системы, но своими прошлыми и нынешними связями интегрированы в неё и не теряют надежды вернуться в её официальные структуры в том или ином качестве. Система их в принципе устраивает, но не устраивает их собственное нынешнее место в ней.

Антисистемная же оппозиция понимает разрушительный, антинациональный и антисоциальный характер нынешней системы и принципиально критикует внутреннюю и внешнюю политику властной и провластной элиты. Её слабость — это отсутствие позитивной, внятной, привлекательной, программной и альтернативой модели государственности и общественно-экономического устройства своей страны. Несистемным оппозиционерам, в большей степени даже антисистемникам чем внесистемникам, пока что не хватает организованности и единства, среди них немало не вполне адекватных личностей и засланных казачков, изнутри её раздирают разные склоки и взаимные претензии, сама эта оппозиция никак структурно не оформлена. Несистемники больше воюют друг с другом, чем с системой. Остаётся лишь надеется, что это болезни роста. Тем не менее у оппозиционеров уже имеются свои информационные ресурсы в социальных сетях, они пытаются создавать разные политические объединения и культурные сообщества, ведут просветительскую деятельность и начинают оказывать определённое влияние на общественные процессы Литвы.

По крайней мере политическая и информационная монополия официозной провластной элиты подвергается определённым испытаниям. Еще 10-15 лет назад нечто подобное трудно было и представить. Как говорится, крот истории роет свои ходы медленно, но верно. В этом контексте можно рассматривать и выборную компанию 2024 года в Литве.

Выборы и выводы

В 2024 году в Литве намечаются 3 вида выборов и 1 референдум. Президентские выборы пройдут 12 мая, европарламентские, на которых буду избраны 11 членов Евросоюзного парламента от Литвы – 9 июня, выборы Сейма – 6 октября. Одновременно с первым туром выборов президента Литовской Республики пройдет референдум о сохранении литовского гражданства. Вопрос референдума будет простым – смогут ли литовские граждане, получившие литовское гражданство по рождению, сохранить его, если приобретут гражданство другой дружественной Литве страны. Т. е. это референдум о множественном гражданстве.

На президентские выборы официально зарегистрированы и получили подписные листы более 10 кандидатов. Каждому необходимо собрать 20000 подписей будущих избирателей. После этого какая то часть «кандидатов в кандидаты» обычно отпадает. И хотя итоги президентских выборов предопределены — система не допустит каких-либо антисистемных претурбаций, нынешняя президентская компания, однако, имеет некоторую новизну. Пожалуй, впервые за долгое время эти выборы становятся действительно выборами в том смысле, что в них участвует кандидат с адекватной по нынешним временам программой. Речь идёт о самовыдвиженце Эдуардасе Вайткусе, которого как раз и поддерживает значительная часть вышепоименованной несистемной оппозиции. Этот кандидат выступает за нейтралитет Литвы, за добрососедские отношения с Россией и Белоруссией, за восстановление экономических связей с Китаем, он выступает против войны и милитаризации страны, против размещения на её территории иностранных натовских воинских формирований, подчёркивает, что Литва оказалась в НАТО без всякого референдума, а референдум о вступлении в ЕС проходил с грубыми нарушениями закона, что литовский Сейм украл у жителей Литвы независимость.

На фоне оголтелой русофобской позиции системных кандидатов и в виду объективной невозможности баллотироваться на нынешних президентских выборах самого известного литовского оппозиционера и политзаключённого, основателя общественного движения «Заря справедливости» Альгирдаса Палецкиса, а так же его соратницы, координатора «Международного форума добрососедства» Эрики Швянчёнене, программа Эдуардаса Вайткуса – это вполне (при наличии в ней и определённых недостатков) альтернативная программа. Таким образом у литовских избирателей возникает возможность реального выбора. Конечно, в условиях тотальной и многолетней пропагандистской обработки массового сознания в духе «атлантизма, европейских ценностей и российской угрозы» на нынешнем этапе политического процесса в Литве никаких шансов на победу, даже теоретических, кандидату с такой программой нет. Но есть шанс показать достойный результат. Если, конечно, его фамилия останется в итоговом избирательном бюллетене, что так же не гарантировано, поскольку на всём протяжении избирательной компании для него будут создаваться всяческие препятствия. Тем не менее любопытно наблюдать как сам факт его кандидатства корёжит всю системную «тусовку». Явление этого кандидата народу помимо прочего может иметь и некие долгосрочные последствия. Его программа может создать вызывающий электоральный, информационный и политический прецедент для всей политико – правовой системы Литовского государства.

Кроме того, если исход президентских выборов вполне предсказуем (победит кто-то из нынешних фаворитов: нынешний президент Г. Науседа, премьер И Шимоните или адвокат И. Вегеле), то осенние парламентские выборы могут преподнести определённые сюрпризы. Некоторые нынешние кандидаты в президенты, в том числе и Э. Вайткус, уже заявили о намерениях учредить свои собственные политические силы. Это может придать осенним выборам в Сейм определённую интригу и дополнительный интерес. В Литве уже были случаи когда созданные таким образом партии вдруг проходили в парламент. Правда, в дальнейшем они исчезали с политической сцены, но кратковременный успех себе обеспечивали. В условиях безысходности и безвыборности избиратели всегда надеются на некое чудо, на очередного «спасителя».

В отношении выборов в Европарламент можно сказать просто – они в Литве всегда были малоинтересными и проходными. Лишь представители официозных партий и некоторые опальные политики пытаются участвовать в них, да и то для того, что бы или обеспечить или улучшить своё социально — финансовое будущее за счёт солидной зарплаты и прочих привилегий депутата Европаламента. Их там, как правило, за редким исключением не слышно и не видно. В своё время там позаседали и «патриарх» независимой Литвы В. Ландсбергис и его внук Г. Ландсбергис – нынешний министр иностранных дел Литовской республики.

Система, конечно, не допустит каких -либо антисистемных перемен, особенно путём выборов. За весь период литовской независимости люди испробовали все возможные варианты правления – правые, левые, центристские и смешанные. К сожалению, с тех пор система мало изменилась. Можно с достаточной долей вероятности предположить, что и дальше Литовское государство, как белка в колесе, будет кружится в исторической парадигме своей «зависимой независимости» и/или «независимой зависимости». Выход из этой ситуации, как говорят на Востоке, надо искать там, где и вход.

Михаил Бугаков

Кандидат философских наук

Вильнюс, март 2024 г.

Dvi mirtys ir viena viltis

Istoriniais masteliais matuojant beveik vienu metu mirė du žinomi žmonės – Aleksejus
Navalnas ir Rimas Tuminas. Vienas mirė kalėjime, kitas – galima sakyti tremtyje. Beveik
antikinis ar viduramžiškas (kaip kam patinka) siužetas, daugeliu atžvilgiu
charakterizuojantis mūsų dabartinį modernumą.

Abi mirtys tampa tam tikrų epochinių vilčių pabaigos simboliais. Viena mirtis yra Vakarų
politikų ir dalies Rusijos elito vilties, kad galiausiai «pasiklydusi“ Rusija „susiprotės“ ir
grįš į „civilizuoto“ vystymosi kelią, pabaiga. Kita – susijusi su viltimis, kad bent jau
kultūroje dar įmanoma išsaugoti tuos lietuvių ir rusų ryšius ir sąveiką, užsimezgusius dar
Čiurlionio ir Baltrušaičio laikais bei toliau raudona gija nusidriekusią per visą
tarybinį kultūrinį gyvenimą ir kuri tęsėsi ilgus metus vadovaujant Tuminui Maskvos E.
Vachtangovo vardo teatrui.

Simboliška, kad paskutinis režisuotas R. Tumino „itališkas“ spektaklis buvo A. Čechovo
„Vyšnių sodas“ su jo skaudžia didžiojo atsisveikinimo su epocha ir gyvenimu tema.

Tai, kad Vakarų politikai suskubo paskirti Navalno įpėdine jo kurtuazinę našlę ir taip
žmogišką tragediją pavertė politiniu farsu, rodo, kad viltys „paprotinti“ Rusiją ir sukelti
joje pokyčius, prieštaraujančius jos vidinei istorinei esmei, yra visiškai palaidotos. Tuo
pačiu nuoširdus liūdesys, orumas ir meilė, su kuriais vachtangoviečiai atsisveikino su savo
Meistru ir Mokytoju, padarė didelį įspūdį Lietuvoje, bent jau dar išlikusiems adekvatiems
mūsų šalies kūrybinės inteligentijos atstovams.

Verta prisiminti, kad visai neseniai Lietuvos valdžia ir ją valdantis elitas visais būdais
žemino ir persekiojo savo iškilųjį tautietį Rimą Tuminą už tariamą „proputinišką
kolaboracionizmą“. Pats Tuminas pastaruoju metu buvo irgi šiek tiek pasiklidęs politinėse
džiunglėse. Taip atsitinka kūrybingiems žmonėms. Bet jis buvo didis humanistas. Ir šioje
vietoje „demokratinės ir laisvos“ Lietuvos nuostabai, „barbariška ir agresyvi“ Rusija ir jos
teatrinė bendruomenė parodė aukščiausios kultūros ir tikro žmogiškumo pavyzdį.

Visa tai dabartinėje beviltiškoje situacijoje palieka bent vieną viltį – geresnio ir
teisingesnio pasaulio viltį. Sakoma, kad viltis kvailių motina. Bet tik kvailiai neturi jokios
vilties…

***

Maskvos E. Vachtangovo teatro aktoriai dainuoja mėgstamiausią Rimo Tumino dainą

Apkalbos ir gandai kaip dabartinio gyvenimo dalis

Gandai, paskalos bei apkalbos yra neatsiejama ir svarbi žmogaus gyvenimo dalis. Apie tai parašyta aibė mokslinių traktatų, literatūros kūrinių, publicistinių tekstų. Yra teorija, kad ir žmogaus kalba atsirado būtent dėl apkalbų bei paskalų. Esą mūsų senovės protėvius domino ne tik klausimas, kur ir kaip sumedžioti mamutą, bet ir tai, kas su kuo miega gretimame urve. Gana tikėtina, kad apkalbos yra kai kurių gyvūnijos atstovų instinktų reliktas. Kaip šunys atsitiktinai susitikę dažnai aploja vienas kitą, taip ir žmonės linkę apkalbėti kitų asmeninį gyvenimą.

Be to, žmogus, kaip žinia, yra socialinė būtybė. Ir todėl kitų žmonių gyvenimai jį visada domino ir domins. Labiausiai, žinoma, įdomus yra žinomų žmonių gyvenimas. Šiuolaikinis filosofas pagrįstai galėtų suformuluoti: aš apkalbu, vadinasi, aš egzistuoju. Žmogui norisi gandų ir apkalbų, be jų gyvenimas yra neįdomus.

Tačiau įdomus yra apkalbų subjektas ir objektas. Aristoteliui priskiriamas teiginys, kad didingas protas aptarinėja idėjas, vidutinis protas – įvykius, o menkas protas – žmones. Tikriausiai tame yra dalis tiesos. Tačiau iš tikrųjų viskas yra sudėtingiau. Skirtingi žmonės apkalbinėja skirtingas temas. Ir didieji protai linkę diskutuoti apie įvykius ir žmones, o menkystos dažnai susikivirčija dėl ideologinių priežasčių. Trumpai tariant, apkalbos yra būdingos visiems – akademikams ir santechnikams, fizikams ir lyrikams, moterims ir vyrams, vaikams ir suaugusiems.

Apkalbų objektu gali būti bet kas pasaulyje: nuo branduolinio karo iki kaimyno žmonos. Apkalbų pagalba užpildomas galimas informacijos vakuumas. Žmogus negali egzistuoti be informacijos apie jį supantį pasaulį, artimą ir tolimą. Tačiau informacijos perteklius taip pat prisideda prie gandų ir paskalų plitimo. Tai reiškia, kad yra svarbus informacijos patikimumas. Tačiau tuo pat metu informacijos kokybė nustumiama į antrą planą prieš absoliučios informacijos trūkumo ar pertekliaus grėsmę. Sociologai ir psichologai tokiais atvejais akcentuoja apkalbų ir gandų emocinį, socialinį ir kultūrinį funkcionalumą.

Apkalbos ne visada yra neigiamos, jos gali būti neutralios ar net teigiamos ir vaidinti pozityvų vaidmenį visuomenėje. Kaip savo „Apkalbų teorijoje“ pažymi Juvalis Harari, „Apkalbos yra ketvirtosios valdžios – žurnalistų – protėviai, kurie įspėja visuomenę ir taip apsaugo ją nuo sukčių ir parazitų“. Dažniausiai apkalbos kyla savaime, bet gali būti ir sąmoningai kuriamos bei platinamos tam tikrais tikslais.

Politikoje visos informacijos manipuliavimo teorijos vienaip ar kitaip yra paremtos apkalbų ir gandų fenomenu. Be žurnalistų ir politikų, įvairių šalių spectarnybos visada bandydavo išnaudoti viešąją paskalų funkciją. Yra žinoma, kad būtent CŽV kabinetuose buvo sukurta nemažai anekdotų ir gandų apie buvusią tarybinę tikrovę. Įvairios provokacijos ir dezinformacija, nuo kurių dažnai prasideda net karai, yra specialiųjų operacijų ABC. Apkalbos ir gandai yra baisi jėga. Kiek didžių žmonių tapo jų savotiškomis aukomis? Sokratas, Puškinas… Net ir Kristaus nukryžiavimas – tai faktiškai apkalbų ir gandų rezultatas. Majakovskis savižudybės laiške parašė: „Tik prašau, neskleiskit gandų. Velionis tai labai nemėgo“.

Žmonės apkalbose linkę matyti ir išgirsti ką nors piktavališko. Tačiau kai kurie tyrinėtojai apkalbas apibrėžia plačiau, kaip „diskusiją apie asmenis, kurių šiuo metu nėra“. Kadangi šiuolaikinė virtuali realybė sukelia „nebuvimo buvimo“ arba „buvimo nebuvimo“ reiškinį, akivaizdu, kad susidaro labai palanki aplinka apkalbų ir gandų srautui augti, o jų skaičius viename informacijos baite padidėja daug kartų. Iš esmės nėra prasmės su tuo kovoti. Kaip pastebėjo Ž. Bodrijaras, kuo daugiau informacijos, tuo mažiau prasmės. Pačios apkalbos tampa prasmingu veiksniu. Žmonės jose ieško paslėptų prasmių, nes atviroje ir nevienalytėje informacinėje erdvėje jų sunku surasti.

Tai ypač pasakytina apie šiuolaikinę politiką, kurioje svarbiausių sprendimų priėmimas darosi vis neaiškesnis ir kuri pati grimzta į vis gilesnes konspiracines džiungles. Dabartinis postmodernistinis laikotarpis, atmetęs tiesą, sukuria palankią dirvą ją pakeisti apkalbomis ir gandais. Be to, būtent gandai ir apkalbos tampa svarbiausiais šiuolaikinės globalios visuomenės valdymo mechanizmais. Šiuo atžvilgiu pakanka prisiminti neseniai įvykusį koronaviruso epidemijos epą. Mes panirę į aukštyn kojomis apverstą pasaulį, kuriame viskas ir visi pasikeitė vietomis: gandai vietoj tiesos, virtualumas vietoj realybės, veidmainystė vietoj demokratijos, specialiosios operacijos vietoj politikos, transvestitai vietoj vyro ar moters. Tokioje makalynėje atsiranda ir žmonės, kurie tiesiog profesionaliai užsiiminėja gandais ir pletkais, tai tampa jų gyvenimo būdu. Taip jie visiškai įsipaišo į esamą atvirkštinę informacinę-politinę sistemą. Susiformavo visa blogerių bei politologų – gandonešių armija, kuri taip daro sau piarą ir iš to pragyvena. Gandai gali būti pakylėti net į valstybinį lygmenį.

Kaip žinome, tiesa yra pirma auka, kuri žūva bet kokio karo frontuose. O dabartiniame hibridiniame pasauliniame kare paskalos, gandai ir įvairūs „feikai“ tampa viena galingiausių ginklų rūšių. Kita vertus, esant tokiai situacijai, visas dabartinio pasaulio gyvenimas patampa karine ar/ir valstybine paslaptimi, o tai reiškia, kad melas tampa tiesa ir atvirkščiai. Prisimenant Orwelą galima teigti, kad tokiame pasaulyje tikros, o ne simuliakrinės tiesos sakymas traktuojamas kaip ekstremizmas, su kuriuo „teisinė ir demokratinė“ valstybė kovoja visais įmanomais būdais kol nebeliks nieko kas galėtų pasakyti, kad „karalius nuogas“.

Deja, bet ir valstybės nykimo procesą bei galimą karinį susinaikinimą niekas nebevertins kaip tiesą. Tai tik bus dar viena paskata įvairioms apkalboms, gandams ir paskaloms. Ir tai yra nauja realybė, prie kurios reikia priprasti.

Выборы в Литве и ситуация в мире (Видео)

Поговорили о предвыборной ситуации 2024 года в Литве, её минусах и гипотетических плюсах, о возможных новых налогах и займах, а таком новом явлении как финансовая политизация и о глобальных тенденциях современности.

Bifurkacijos taškas

Šiuolaikinės idėjos apie visuomenę daugiausia grindžiamos sisteminiu požiūriu į jos raidą ir funkcionavimą. Sistema paprastai suprantama kaip ją sudarančių elementų, kurie yra tarpusavyje stabiliuose ryšiuose ir santykiuose, visuma. Sisteminiu požiūriu visuomenė yra tam tikras žmonių kolektyvas, kurį jungia bendra veikla bendriems tikslams pasiekti.

Taigi, koks bendras tikslas ir kokia bendra veikla šiandien jungia Lietuvos visuomenę?

Sveiko proto lygmenyje natūralu manyti, kad pagrindinis bet kurios visuomenės tikslas turi būti užtikrinti savo piliečių saugumą ir jų gyvenimo gerovę. Be to, „saugumo“ ir „gerovės“ sąvokos turėtų būti vieningai suprantamos visiems arba bent jau daugumai visuomenės narių, o taip pat valdančiajam elitui ir valdomai tautai. Deja, būtent šiuo klausimu mūsų visuomenėje nėra jokios vienybės.

Iš vienos pusės, didėja horizontali visuomenės fragmentacija ir socialinis atomizavimas, o kita vertus, gilėja vertikali poliarizacija tarp valdžios ir plačiosios visuomenės.

Pačioje visuomenėje atskiros jos grupės ir politinės jėgos bei aktyviausi visuomenininkai įvairiai ir dažnai iš priešingų pozicijų traktuoja saugumą ir gerovę. Valdžia supranta „saugumą“ kaip pasirengimą karui, o visuomenė – nori taikaus gyvenimo. Savo ruožtu „gerovę“ valdžia suvokia elitine prasme, o paprasti piliečiai – liaudiška dvasia. Skirtingai suprantamos ir vertybių, šeimos, laisvės, nepriklausomybės, demokratijos bei kitos sisteminės sąvokos.

Be to dabartinės mūsų visuomenės saugumas ir gerovė nebepriklauso nuo pačios visuomenės pastangų, o beveik visiškai susieti su išoriniais ištekliais ir šaltiniais. Tuo tarpu pati išorės erdvė darosi vis nepalankesnė periferinio lietuviško kapitalizmo egzistencijai ir funkcionavimui.

Tokiomis sąlygomis negali būti jokios veiksmų vienybės. Yra tik prieštaringi veiksmai ir įvairios priešingos reakcijos. Taip pat plečiasi antisisteminės nuotaikos. Visi kariauja su visais. Ir ne tik priešai su priešais, bet ir saviškiai su saviškiais. Politikoje atsiranda vis dažniau neaiškių (net ir tragiškų) atsitiktinumų, politinėje – visuomeninėje erdvėje pastebima vis daugiau neadekvatų, nutylėjimų ir nusikalbėjimų, nepasitikėjimo ir įtarumo, represijų ir depresijų, prasideda įvairūs bruzdėjimai ir rietenos, stiprėja „tvirtos rankos“ ilgesys.

Socialinių sistemų žlugimas, kaip taisyklė, prasideda nuo psichologinio faktoriaus. Iracionali neišvengiamos griūties nuojauta visų pirma atsiranda pasąmonėje, kai keičiasi žmonių ir įvairaus rango vadybininkių elgesys. Niekam niekas neberūpi, kiekvienas pradeda rūpintis savo grupiniais ar asmeniniais reikalais. Vyksta skirtingų posistemių, socialinių sluoksnių ir individų suverenizacijos procesas ir dėl to lokalios sistemos dalys pradeda elgtis atskirai nuo visuminės sistemos.

Sistemos elementų suverenizacija atrodo kaip visiškas visų valdymo struktūrų savo sisteminės atsakomybės nepaisymas. Žmonės ir struktūros nustoja būti sistemos funkcija, jie patys tampa izoliuotomis sistemomis, užsiima išgyvenimu ir savo gerbūviu, vis dažniau priiminėja prieštaringus vadybinius sprendimus. Normali sistema tokių intencijų atsikrato tiesiog iš savisaugos, tačiau sisteminės krizės būsenoje savisaugos mechanizmai suardomi ir prasideda sistemos išsiderinimas.

Bet sistema nežlunga nepaisant visų jos vidinių antagonistinių prieštaravimų. Kodėl? Akivaizdu, kad sistemos gyvybingumas palaikomas iš išorės. Būtent išorės jėgos, kurių rankose 2 pagrindiniai Lietuvos valdymo instrumentai – finansai ir žiniasklaida bei kariniai ir ideologiniai resursai, ir išlaiko degraduojančią sistemą. Ir žinoma ne iš altruistinių paskatų.

Vis dėlto, aštrėjant vidinei situacijai ir keičiantis išorės aplinkai, sistema neišvengiamai artėja prie bifurkacijos taško. Terminas „bifurkacijos taškas“ į sistemologiją atėjo iš gamtos mokslų. Žodynuose šis terminas apibūdinamas kaip „kritinė sistemos būsena“, kai sistema tampa nestabili bet kokių pakeitimų atžvilgiu.

Paprasčiau tariant, tai yra taškas, po kurio bet koks sistemos valdytojų žingsnis, net subjektyviai nukreiptas į sisteminių problemų sprendimą ir apskritai į sistemos tobulinimą, objektyviai vis tiek tik pablogina situaciją, paaštrina senas ir sukelia naujas problemas.

Tiek globali mono-poliarinė pasaulio tvarka, tiek šiuolaikinės Lietuvos nacionalinė kompradorinė sistema vis artėja prie tokio bifurkacijos taško. Bet kokie valdančiojo elito sprendimai tik gilina sisteminę krizę. Teisingiausias elgesys esamoje situacijoje būtų išvis nieko nedaryti.

Tai, žinoma, neišgelbės mūsų nuo artėjančio sisteminio žlugimo, tačiau bent jau sulėtins procesą ir taip suteiks žmonėms daugiau laiko pasiruošti galutiniam sistemos krachui.

ПОЖЕЛАНИЕ

Мы с годами стареем

И, возможно,  мудреем.

Или может дуреем?

Не дано нам понять!

В новогодние даты,

Среди войн и предательств,

Мы должны, как солдаты,

Своих близких обнять!



Пожелать им удачи!

И здоровья тем паче!

В этом мире иначе

Всё должно было быть.

Но как есть, так и будет.

В суете этих  буден

Мы, давай, не забудем 

Своих близких любить!

Lietuviškos Temidės stebuklai

Teisingumo deivė Temidė dažniausiai vaizduojama užrištomis akimis kaip objektyvumo ir nešališkumo simbolis. Tačiau Temidės ausys lieka neužkimštos – ji puikiai gali visų klausytis ir viską girdėti. Ir ji turi aštrią bei nuovokią klausą. Ypač politinių garsų atžvilgiu. Panašu, kad ši „besiklausanti Temidė“ yra Lietuvos justicijos, kurioje atsitinka tikri stebuklai, simbolis,

Neseniai Lietuvos apeliacinis teismas visiškai peržiūrėjo žemesnės instancijos teismo išteisinamąjį nuosprendį koncerno „MG Baltic“ byloje, kurioje kai kurie esami ir buvę politikai bei verslininkai buvo apkaltinti korupcija. Pagal naująjį nuosprendį buvęs Liberalų sąjungos vadovas ir ministras E. Masiulis, o taip pat dabartinis parlamentaras, Darbo partijos narys V. Gapšys gavo realias laisvės atėmimo bausmes – atitinkamai 5,5 ir 4,5 metų. Padariusios nusikaltimą pripažintos ir abi šios parlamentinės partijos.

Šis nuosprendis dar gali būti skundžiamas Lietuvos Aukščiausiajam Teismui. Taigi, viskas dar gali vėl kardinaliai pasikeisti. Tačiau bet kuriuo atveju nuteisti politikai lauks galutinio sprendimo šioje byloje už grotų.

Beje, toje pačioje kalinimo įstaigoje, kurioje bausmę atlieka žinomiausias Lietuvoje ir užsienyje disidentas ir politinis kalinys A. Paleckis, nuteistas išgalvotoje „šnipinėjimo“ byloje.

Tokia štai viską girdinčios lietuviškos Temidės ironija. Be „MG Baltic“ bylos, Lietuvoje vyko ir tebevyksta kiti politiškai motyvuoti teismai, kuriuose aktyvūs visuomenininkai ir piliečiai kaltinami valstybiniais-kriminaliniais ar kriminaliniais-valstybiniais nusikaltimais ir kuriuose skirtingi teismai priima prieštaringus sprendimus. Kriminalas mūsuose politizuojamas, o politika kriminalizuojama. Net ir grynai baudžiamosios bylos čia paverčiamos politika, o politines bylas bandoma pateikti kaip elementarų «baudžiaką“. Viskas susimaišė lietuviškos Temidės namuose, kuriuose, kaip pasakoje, darosi „vis nuostabiau ir nuostabiau“.

Norėdami kažkaip paaiškinti ir iš dalies pateisinti šią absurdišką situaciją, politikai netgi sugalvojo specialų terminą – „politinė korupcija“. Tai, anot jų, tokia „saviškių išdaiga“. Mes, atseit, išsiaiškinsime savo rate. Jei politikai sodinami, vadinasi, kažkam to reikia“. Greičiausiai kitiems politikams. Dialektiškai mastant aktualus tampa ir priešingas dabartinės situacijos apibūdinimas – Lietuvoje vykdoma „korupcinė politika“.

Ir čia prieiname prie klausimo apie šiuolaikinės vadinamosios „teisinės valstybės“ esmę. Jau rašiau apie šios valstybės mitologiją. Dabartinė valstybė teisine yra vadinama arba dėl nesusipratimo, arba dėl ideologinių priežasčių. Iš tikrųjų šiuolaikinę buržuazinę valstybę reikėtų vadinti ne teisine, o politine.

Tiesa yra ta, kad pagrindinė visos teisės sistemos atrama joje yra įstatymas. Bet, pirma, įstatymus kuria politikai. Antra, politikai kontroliuoja įstatymų įgyvendinimą. Trečia, politikai plačiai naudoja gerai žinomą dar nuo senų laikų „telefoninę teisę“ rezonansinėse teismo bylose ir formuoja atitinkamą visuomenės nuomonę.

Tai reiškia, kad galiausiai politikai diktuoja savo valią teisininkams, o ne atvirkščiai. Šioje vietoje visiškai pasitvirtina gerai žinoma marksistinė tezė, kad „teisė yra valdančiosios klasės valia, pakylėta į įstatymo lygmenį“. Tai ir yra buržuazinės „teisinės valstybės“ esmė.

Tačiau čia svarbi ir kita reikalo pusė. Teisinė ekvilibristika ir Lietuvos Temidės stebuklai taip pat yra visiško dabartinio politinio elito, kurios dalis ir teisėtvarkos atstovai, degradacijos atspindys. Jis (elitas) nebesupranta kas iš tikrųjų vyksta, nuo ko ir kam gali grėsti baudžiamasis persekiojimas ar kitokios negandos. Čia dar ir Rusija pakursto aistras, iškeldama baudžiamąsias bylas kai kuriems Lietuvos teisėjams ir prokurorams.

Pasinaudojant garsaus tarybinio teleserialo apie Štirlicą terminiją galima teigti, kad visi atsidūrė po „Miulerio gaubtu“. Tačiau kas atlieka jo vaidmenį, neaišku. Be to, neaišku, ar pats „Miuleris“ nėra po kažkokio kito „Miulerio gaubtu“ ? Ir šiaip, kiek tų „Miulerių“ išvis yra? Galų gale, ar visa tai nėra kokia metafizinė «matrioškė“? Bendras įtarumo, sumaišties ir tarpusavio skundų bei intrigų virusas jau prasiskverbė į pačias politinio elito kūno gelmes.

Sena istorija kartojasi – sistema pradeda ryti savo kūrėjus ir sargus.

РЕАЛЬНЫЙ ГУМАНИЗМ И ПРАВА ЧЕЛОВЕКА

Идеи гуманизма с их культом реального человека сегодня окончательно забыты. Как сказал поэт: «И всюду страсти роковые, и от судеб спасенья нет». О каком гуманизме можно говорить на фоне военных действий, стихийных бедствий, техногенных катастроф и геополитических сдвигов, которые день и ночь крутятся на всех экранах. Массовое сознание заполнено проблематикой наций, государств, регионов, глобальных проблем, старого и нового миропорядка и всего такого прочего. Всё это похоронило малую человеческую реальность с её нарастающей непредсказуемостью и нестабильностью личного конкретного бытия. Впору зажигать Диогеновский фонарь и искать за всем этим конкретного человека.

Да и с самим человеком происходят неотвратимые во многом изменения и на духовном, и на социальном, и на биологическом уровнях. Теряется способность к зачатию, на фоне роста порнографии и проституции наметилась утрата интереса к сексу как к таковому. По существу человек превращается в некое новое человекоподобное существо. Вопрос на засыпку: можно ли и нужно ли гуманно относится к какому-либо трансгендеру или трансформеру? И если в антропологическом смысле XX век можно было назвать веком прав человека, то XXI век уже называют веком расчеловечения человека.

Одним словом, сегодня имеет место глубокий антропологический кризис связанный с разрушением человека. К этому привело нарушение диалектики социального и индивидуального в развитии общества и человека. Победа глобализма над гуманизмом – результат прежде всего эволюции капитализма с его культом наживы и экспансионизма, с его абсолютизацией и политизацией проблематики прав человека. И это обстоятельство заставляет нас вернутся к истокам марксизма, к его теории и практике.

Несмотря на все рассуждения всевозможных критиков об «антигуманности экономизированного марксизма», марксизм начинается с человека. Марксизм и называли всегда реальным гуманизмом. В этом смысле К. Маркс — величайший гуманист. Еще в юности он писал, что можно быть животным — отвернуться от человечества и чужих страданий и преследовать только свою выгоду. Но он выбирает другой путь. Этот путь основывался на научном анализе реальной человеческой истории и ситуации, а не на утопической и модной в то время идеалистической позиции, что просвещение или сама природа человека формирует и человека, и его особенности.

Основная проблема человеческого существования, которую К. Маркс рассматривает в «Экономическо-философских рукописях», — это проблема отчуждения человека. К. Маркс заимствовал это понятие из немецкой классической философии, но развивал его с позиций материалистической диалектики. Фихте, начавший использовать это понятие, трактовал его в смысле противопоставления человека и действительности. Гегель далее подчеркивал отчуждение существующей реальности от ее духовного начала как абсолютной идеи. Фейербах связывал отчуждение человека с его порабощением религиозными догмами.

Отчуждение у классиков немецкой философии было порождено не действительной социальной реальностью, а ее несоответствием человеческой природе и/или идеальному обществу, сошедшему с «небес». Между тем К. Маркс показал, что корни отчуждения лежат в самом обществе, точнее, в определенной стадии его развития. «В буржуазном обществе, в котором человек выступает как частное лицо, он рассматривает других людей как орудия и обесценивает себя до уровня орудия и становится орудием в игре чуждых сил, — писал К. Маркс в своей статье «К еврейскому вопросу».

Апелляция к неизменной «человеческой природе» была своего рода последним аргументом во всех философских, политических или экономических дискуссиях того времени. И только, якобы, понимание человеческой природы позволяет нам правильно понимать социальные явления. Из такой позиции логически вытекал обобщающий вывод – если существует неизменная «человеческая природа», значит, можно «изобрести» общество, идеально соответствующее этой природе. Этим, среди прочего, занимались и социалисты-утописты того времени. Таким образом, человек и его природа рассматривались отдельно от общества, в котором он живет и работает. Но человек — не абстракция, существующая вне этого мира, его бытие социально. Человек — это мир, государство, общество, права человека осуществляются лишь в сообществе с другими людьми, — отмечает К. Маркс.

Внутренний мир человека зависит от мира внешнего, на его психологические проблемы влияют внешние проблемы. Здесь важно понять, что речь идет не об экономизации психологии, а о влиянии всей совокупности общественных отношений на человеческое существование. И специфика всей совокупности этих отношений зависит от определенного способа материального производства. Это научный подход к человеческим проблемам. Попытки решения психологических проблем человека, исходя из внутреннего содержания самого человека, различных духовных практик, медитации, психоаналитической методологии и тому подобных вещей (за исключением, конечно, ясных клинических случаев) – это чистейшая утопия, которая пропагандируется в политических целях или по другим эгоистичным причинам. Конечно, нельзя исключать, что некоторым людям это действительно может помочь. Но в принципе это ничего не может изменить в общественном смысле.

Абсолютное большинство людей не существует в каком-то отдаленном монастыре или на необитаемом острове. Они живут в обществе рядом с другими людьми и различными учреждениями и волей-неволей им приходится постоянно общаться. Характер этого общения, человеческое взаимодействие в его процессе, совокупность всех социальных отношений формирует соответствующий психотип «социального человека» и его природу. Именно общественные связи и отношения являются первокирпичиком или атомом общества как системы, а не отдельные индивиды.

Внутренний мир человека с младенчества зависит от отношений с другими людьми, прежде всего от семьи, которую Ф. Энгельс охарактеризовал как отношения между мужем и женой, между родителями и детьми. Семейные отношения, в свою очередь, зависят от устройства и характера общества, а последнее – от способа материального производства. Это научный, а не утопический путь к реальному пониманию тех процессов и тенденций, которые формируют или деформируют общество и человека.

Человек с трудом выдерживает какую-либо изоляцию, что, кстати подтвердила и недавняя эпидемия коронавируса. В древнем первобытном обществе самым страшным наказанием для человека была не смерть, а изгнание его из племени. В современных условиях капитализм сам способствует процессам десоциализации и атомизации общества. В этом также помогает капиталистический способ использования современных информационных технологий. Частично они спасают. Недостатки реальной социальности они дополняют социальностью виртуальной. Однако социальные сети, которые в принципе следует называть антисоциальными, не адекватны реальной социальной природе человека. Виртуальное общение деформирует и искажает социальные навыки человека, придает его социальности симулякровый характер, создает иллюзорный социальный мир. Человек начинает жить искусственной жизнью, которая рушится после первого столкновения с реальностью. Поэтому в реальной жизни учащается шизофрения и другие психопатологические явления. Нарастают проявления психических заболеваний, поведенческих отклонений, нервозностей, неадекватных реакций. Растёт популярность всевозможной мистики, гадалок, гороскопов. экстрасенсов и прочей чертовщины.

Изолированный виртуальный удаленный суррогат социальности разрушает основы человеческого и общественного существования – труд и культуру. Потому что продуктивный труд требует настоящей кооперации, а культура -это всегда живой диалог.

Таким образом, человеческая природа социальна и меняется вместе с обществом, зависит от характера общественных отношений, которые в свою очередь определяются особенностями социально-экономического строя.

Сегодня люди старшего поколения прекрасно понимают и ощущают, как менялся общественный строй и как менялись они сами. Как всеми стала управлять главная ценность и цель капиталистической системы – прибыль и деньги. Насколько все отрицательные человеческие качества и стремления, которые позволяют нам служить этой цели и представлять эти ценности, теперь жизненно, юридически, политически и идеологически «значимы» и лигитимизированы. Как негативно менялся моральный, эмоциональный и интеллектуальный мир людей. Как мораль становилась всего лишь прикрытием для по сути аморальных вещей. И не разрушает ли все это человека до основания?

С другой стороны, даже самые ярые критики советского социализма, если они остаются хотя бы частично объективными, вынуждены признать, что отношения между людьми в «ужасные» времена советского социализма, несмотря на все материальные издержки, были более справедливыми, доброжелательными, искренними, теплыми и открытыми, одним словом – более человечными и гуманными, чем в условиях капиталистической «свободы и демократии».

Наибольшей ценностью для человека должен быть не он сам, как сейчас утверждают на всех семинарах по личностному развитию различные «мотиваторы», а другой человек. Стремиться только к самореализации — значит разрушать общество, а вместе с тем и самого человека, потому что только в обществе он может существовать как личность. Истинная самореализация личности возможна только в других людях, в общественной значимости своей собственной творческой деятельности.

Такова диалектическая и гуманистическая марксистская методология проблемы человека.

Литература

1. Маркс К. Экономическо-философские рукописи. К. Маркс, Ф. Энгельс Из ранних произведений, М., Политиздат, 1956

2. Маркс К. К еврейскому вопросу. К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, 2-е изд. т.1. М. Политиздат. 1955

3. Энгельс Ф. Развитие социализма от утопии к науке. К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения. т.3. М. Политиздат, 1970

Opozicijos vienijimosi klausimas

Daug kalbama apie nesisteminės opozicijos vienijimąsi būtinybes. Tai tikrai svarbus ir aktualus klausimas. Šiuo klausimu išryškėjo 2 kraštutinės pozicijos. Vieni teigia, kad vienytis reikia su visais, kurie opoziciškai nusiteikę dabartinės valdžios atžvilgiu nepaisant ideologinių, politinių, geopolitinių ir kitokių konkrečių opozicionierių nuostatų skirtumų.

Kiti, atvirkščiai, tvirtina, kad nereikia ir negalima nė su kuo vienytis, kadangi visų kitų pažiūros nesutampa su vienintelėmis teisingomis konkretaus opozicionieriaus ar kokios organizacijos pažiūromis. Atseit, reikia užsiimti tik švietėjiška veikla kol visų suvokimas pasidarys „teisingas“.

Pirma pozicija, mano galva, yra tiesiog utopiška nors ir iš dalies pateisinama gerais norais ir ketinimais, o antra – tai orweliško tipo anti-utopija. Visus mastyti „teisingai“ joks švietimas neišmokys. Tai galima padaryti tik totalitariniais metodais ir vis vien tai bus tik iliuzoriškas vienmintiškumas.. Žmones moko ir auklėja ne teorijos, o gyvenimas. Politiškai gi juos ugdo reali politinė veikla ir politinė kova. Žinoma, svarbus yra ir švietėjiškas darbas, bet čia yra gilesnis praktikos ir teorijos dialektikos klausimas. Kaip teigė klasikas, vienas praktinės politikos žingsnis yra reikšmingesnis nei tuzinas programų.

Tiesa, kaip visada, tikriausiai kažkur per vidurį, tai yra vienytis tikrai reikia ne su visais, bet tuo pačiu vienytis reikia ne tik su teisingais vienminčiais. Jeigu, žinoma, siekti valdžios ketinama per rinkimines procedūras. Taigi, su kuo galima ir reikia vienytis?

O gi su tais, kurie sugebės surasti vienijimosi pagrindą, tai yra sutarti bent dėl 3 -5 bendrų politinių pasaulėžiūrinių principų, kurie galėtų tapti susivienijimo veiklos programa jau bent pirmame etape. Šiai dienai vienu svarbiausių tokių principų tampa antikarinė pozicija. Ir čia į pirmą vietą iškyla asmenybinės vienijimosi iniciatorių charakteristikos, tarpasmeniniai santykiai ir diplomatija. Šioje vietoje svarbu turėti galvoje, kad politinis susivienijimas netolygus ideologinei vienybei. Tai turėtų suprasti ir priimti visi vienijimosi dalyviai jau pačioje šio proceso pradžioje.

Vėliau žinoma gali prasidėti ir tikriausiai prasidės įvairūs ginčai ir nesutarimai dėl sutartų principų interpretacijos ir detalizacijos, bet, kaip sakoma, problemas reikia spręsti pagal jų atsiradimo eiliškumą.